Когда заходит речь о труднодоступных местах России, воображение рисует суровую Арктику, бескрайнюю тундру, переходящую в безжизненную пустошь, или же острова в Северном Ледовитом океане. Одним словом, это что-то далекое, северное и дремучее. Но отнести к труднодоступным местам Иркутскую область воображение решительно отказывается. Да, там есть земли, где не ступала нога человека, но если речь идет о населенных пунктах, то попасть в них относительно несложно — дороги автомобильные и железные, речной транспорт, авиация.
Тофаларию с трех окружают горы. Это Восточный Саян, максимальная высота которого достигает 3500 метров. А четвертая сторона — саянские отроги, не очень высокие, но непроходимые для любого транспорта. Вот и стоит Тофалария, отрезанная от цивилизации, в роли которой выступает ближайшая к ней железнодорожная станция Нижнеудинск (147 км).
Места здесь изумительные — настоящая сказка гор и тайги. Вот только любоваться ими некому, так как туристы в Тофаларию не едут. Отчасти из-за того, что ничего не знают о ее существовании, а в основном, потому что в эту горную страну сложно добраться. А попав туда, приходится рассчитывать только на свои силы, ибо отсутствие каких-либо дорог и связи ставит нахождение там на грань экстрима.
Тофалары во все времена были кочевым народом — охотились, рыбачили и пасли оленей. Жили они так веками или даже тысячелетиями. Наука не может точно сказать, как этот тюркский народ попал на Саянскую землю. Вероятно, пришел со стороны Китая, а может быть и с Алтая. Но к XVI веку тофалары окончательно определились с местом проживания. Виду малочисленности им вполне хватало северных отрогов Восточных Саян, по которым тофы гоняли стада оленей, перенося свои конические чумы с места на место.
И даже в XVII веке, когда Тофалария вошла в состав Российского государства как пограничная с Китаем территория, на тофаларов никто не обращал внимания и даже не пытался обратить их в христианскую веру. Оно и понятно — кому нужно плутать по горно-таежным дебрям, догоняя кочевников, у которых никогда не было оседлого места жительства?
Однако Советскую власть такое положение дел не устроило. С конца двадцатых годов она принялась приучать тофаларов к оседлому образу жизни. Создала три деревни, организовала звероводческие и оленеводческие колхозы-совхозы, а саму страну Тофаларию выделила в отдельный национальный район в составе Иркутской области. Связь с населенными пунктами держала исключительно по зимникам. Доставляла туда продовольствие и вывозила пушнину и золото.
Да, тофаларский край был богат на полезные ископаемые. Они и сейчас хранятся в его недрах, нетронутые и недоступные. В тридцатых и в начале сороковых здесь добывали золото, но с 1947 года все работы свернули. После этого тофаларцы зажили спокойной обособленной жизнью. На «большую землю» они поставляли пушнину и оленину, а взамен получали топливо и продовольствие.
Что интересно, численность тофов на протяжении десятков лет практически не менялась, колеблясь в районе тысячи человек. Да и населенных пунктов больше не стало. Как было три деревни — Алыгджер, Верхняя Гутара и Нерха — так они и остались. Колхозов уже давно нет, и сейчас люди живут исключительно натуральным хозяйством. Причем это вовсе не земледелие, хотя климат в Тофаларии и вполне пригодный для него, а только охота. Абсолютно всё мужское население зимой уходит в тайгу добывать изюбря, соболя, горностая, белку, колонка и струю кабарги (мускусная железа самца кабарги). Потом всё сдают перекупщикам с «большой земли», на том и живут.
Дело в том, что умершего человека надо увезти в Нижнеудинск, дождаться экспертизы, а потом привезти обратно для захоронения. Судмедэксперт вылетает только при криминальном характере смерти, а в остальных случаях транспортировка усопшего ложится на плечи родственников. Поэтому некоторые хоронят своих родных просто так, без документов. Отсюда и появляются в списках избирателей «мертвые души». Если это человек пожилого возраста, то возникает проблема с пенсией. Родные, конечно, сообщают властям, чтобы не попасть потом под статью, но дальше процесс тонет в бюрократическом море бесконечных запросов, требований и уведомлений. Районные и поселковые власти неоднократно обращались за решением проблемы в разные инстанции, но пока безрезультатно.
Но вернемся к быту тофаларов. Кстати, сами себя они предпочитают называть тофами, а при царской власти народность именовалась карагасами (с местного наречия — «черные гуси»). Язык народа ныне относят к вымирающему. Он принадлежит к тюркской группе и знают его сейчас только старики. Молодежь в школе язык изучает, но перспектив у него нет, так как все в тофаларских поселках разговаривают исключительно по-русски. Но вот традиции народа не забыты. Их чтут, а с недавнего времени в Алыгджере стали проводить этнокультурный фестиваль. Танец с шаманскими бубнами ансамбля «Черлик» из поселка Нерха даже успел покорить областную сцену, так что местные энтузиасты уверены — будущее у тофаларской культуры есть, ей надо только заниматься.
Отдельной строкой стоит тут туризм. Еще лет пять назад он был на нулевой отметке, а сейчас в Алыгджере построен небольшой гостевой домик для приезжих. Их тут немного, но бывают даже экстремалы из-за рубежа, прилетающие полюбоваться красотами «Сибирской Швейцарии». Кроме самого села и его жителей интерес представляет окрестная природа, нетронутая и величественная. Деревья здесь умирают не от рук человека, а сами собой. А озера, ручейки, реки и водопады соседствуют с горами и скальниками. На некоторые из них можно забраться. В частности, на Пионерскую, на вершине которой каждый год призывники устанавливают российский флаг. Никто не скажет, откуда взялась эта традиция, просто так повелось.
Отправляться в пешее путешествие по горам опасно — в случае чего МЧС-никам придется здорово напрячься, чтобы оказать помощь. Но риск того стоит, ведь Восточный Саян — это настоящий «космос», завораживающий своей нетронутой природой, пронзительно-голубым небом и вековой темно-зеленой тайгой. Один только пик Грандиозный (2891 метр) стоит того, чтобы попасть в те места. Его почти правильная коническая форма и скалистая твердь с круглогодичным снегом производят сильное впечатление.
Вот такая она, Тофалария — край земли возле самого неба. Побывав в ней единожды, любой путешественник поймет, почему эту местность гордо именуют «страной». Это действительно ни на что не похожая заповедная и глубоко спрятанная земля, на которой живет маленький самобытный народ с необычным именем тофы, открытый, дружелюбный и по-настоящему гостеприимный.
Вообще, Иркутская область богата на достопримечательности, неизвестные большинству, но очень колоритные. И речь идет вовсе не о Байкале (уж он-то точно знаменит на весь мир), а о золотой пряжке на железном поясе Транссиба, маленькой, но безумно красивой
